Уходили мы из Крыма, среди дыма и огня...
к 100-летию окончания Гражданской войны в Крыму и исходу Русской армии и Черноморского флота из Крыма
В ноябре 1920 года закончилось противостояние нашего народа на Крымском полуострове. Белые покинули Крым. Красные остались. Закончилась гражданская война на юге России.
Помню горечь солёного ветра,
Перегруженный крен корабля;
Полосою синего фетра
Исчезала в тумане земля;
Но ни криков, ни стонов, ни жалоб,
Ни протянутых к берегу рук.
Тишина переполненных палуб
Напряглась, как натянутый лук;
Напряглась и такою осталась
Тетива наших душ навсегда.
Чёрной пропастью мне показалась
За бортом голубая вода.
Н. Туроверов.
Тогда, в 1920-м, отступившие под натиском красных, остатки добровольческих армий вместе с многочисленными гражданскими беженцами нашли свое временное пристанище в Крыму. Они уповали на Крым как на чудо, способное их спасти и дать надежду на сохранение здесь прежней России.
Правителем и главнокомандующим вооруженными силами Юга России с 4 апреля 1920 года являлся барон Петр Николаевич Врангель. Один из наиболее талантливых и при этом скромных людей своего времени, он был практиком и реалистом и прекрасно осознавал положение Крыма: «Не триумфальным шествием из Крыма к Москве можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа».
Некую слабую уверенность в перспективе существования Крыма как отдельного государства давало дипломатическое признание его Французской республикой. К тому же Врангель надеялся, что, пока советское правительство ведет войну с польским империалистом Юзефом Пилсудским, Русская армия и весь Крым имеют временной запас – по крайней мере до наступления весны.
Но чуда не случилось…
Правителем и главнокомандующим вооруженными силами Юга России с 4 апреля 1920 года являлся барон Петр Николаевич Врангель. Один из наиболее талантливых и при этом скромных людей своего времени, он был практиком и реалистом и прекрасно осознавал положение Крыма: «Не триумфальным шествием из Крыма к Москве можно освободить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа».
Некую слабую уверенность в перспективе существования Крыма как отдельного государства давало дипломатическое признание его Французской республикой. К тому же Врангель надеялся, что, пока советское правительство ведет войну с польским империалистом Юзефом Пилсудским, Русская армия и весь Крым имеют временной запас – по крайней мере до наступления весны.
Но чуда не случилось…
Эмигрантский журнал ЧАСОВОЙ
Ежемесячный журнал, основан в 1929 году в Париже офицерами-белоэмигрантами — Василием Васильевичем Ореховым и Евгением Тарусским. . Издавался в Париже, затем (с 1936 года) в Брюсселе на русском языке с 1929 по 1988 год.
12 октября, неожиданно для всех, Польша во главе с Пилсудским подписала договор о перемирии с правительством Владимира Ленина, что позволило большевикам бросить «все силы на Черного барона»! 3 ноября 1920 года Красная армия вплотную подошла к Перекопу.
Соотношение сил Русской армии и Южного фронта было следующим:
75 815 штыков и сабель в распоряжении Врангеля против
188 771 у Фрунзе; 1404 пулемета и 271 орудие против 3000 пулеметов и 623 орудий соответственно. Что же касается перекопских укреплений, то все они были недостроенными, а обороняли их солдаты и офицеры, которые не имели – в отличие от красноармейцев – теплой одежды (в начале ноября в Крыму стояли 15-градусные морозы).
75 815 штыков и сабель в распоряжении Врангеля против
188 771 у Фрунзе; 1404 пулемета и 271 орудие против 3000 пулеметов и 623 орудий соответственно. Что же касается перекопских укреплений, то все они были недостроенными, а обороняли их солдаты и офицеры, которые не имели – в отличие от красноармейцев – теплой одежды (в начале ноября в Крыму стояли 15-градусные морозы).
Андрей Ромасюков "Натюрморт с белым офицером" (2007 г.)
Андрей Ромасюков "Каины и Авели. Бои на Дону. 1919 годъ"
В ночь с 11 на 12 ноября, когда рухнули последние рубежи обороны, план эвакуации уже был подготовлен. Корабли и суда были распределены между частями, выделены транспорты для семей военных, правительственных и тыловых учреждений и организаций. Оставшиеся суда были должны использоваться для вывоза желающих среди гражданского населения.
Русский исход. Керчь, 1920 год.
Чтобы ускорить погрузку и произвести её без задержек, каждая часть имела свой порт для погрузки. 1-й и 2-й корпуса были должны отходить к Севастополю и Евпатории, корпус Барбовича – в Ялту, кубанцы – в Феодосию, донцы – в Керчь.
Над Чёрным морем, над белым Крымом
Летела слава России дымом.
Над голубыми полями клевера
Летели горе и гибель с севера.
Летели русские пули градом,
Убили друга со мною рядом,
И Ангел плакал над мёртвым ангелом…
– Мы уходили за море с Врангелем.
Владимир Смоленский
Вид на Севастопольскую бухту и корабли Черноморского флота. 1910-1914.
Белый флот (более 120 судов) с примерно 150 тысяч изгнанников взял курс на Константинополь.
Крым же впереди ждала волна «красного террора», который организовали председатель Крымского Военно-Революционного Комитета Бела Кун и секретарь Крымского комитета партии Р. С. Землячка (Залкинд). Крым был блокирован войсками. Пропуска на выезд с полуострова подписывал лично Бела Кун.
Террор обрушился на офицеров, затем на членов семей белогвардейцев, людей имеющих дворянское происхождение, служащих различных учреждений, «буржуев».
Террор обрушился на офицеров, затем на членов семей белогвардейцев, людей имеющих дворянское происхождение, служащих различных учреждений, «буржуев».
Проводились облавы, когда оцепляли целые кварталы и несколько дней проверяли документы, одних отпускали, других уничтожали. Были уничтожены тысячи людей.
Затем к террору добавился голод, т. к. полуостров было практически невозможно покинуть, многие люди в Крыму были обречены на голодную смерть. Особенно пострадали беженцы, которые не имели источников к существованию.
Затем к террору добавился голод, т. к. полуостров было практически невозможно покинуть, многие люди в Крыму были обречены на голодную смерть. Особенно пострадали беженцы, которые не имели источников к существованию.
| ."Красному террору" в Крыму, оставленному войсками барона П.Н. Врангеля, суждено было стать кровавым эпилогом драмы Гражданской войны на Юге России. Пока не представляется возможным точно оценить количество его жертв: по самым скромным подсчетам, это 12-20 тысяч человек; по мнению Максимилиана Волошина, за зиму 1920 -1921 гг. было расстреляно 96 тысяч; встречаются оценки и в 100-150 тысяч человек. И это только погибшие. Кому-то "повезло" больше и удалось выжить, пройдя через тюрьмы и концлагеря. |
Прервалась вековая связующая нацию нравственно-духовная нить. На долгие десятилетия народ наш оказался расколот на «красных» и «белых». Между ними пролегла пропасть непримиримой вражды.
историко-культурный феномен
Русское зарубежье
Ровно 100 лет прошло с того дня, когда на европейской части России закончилась Гражданская война. Символом этого окончания стала эвакуация из Крыма в ноябре 1920 года Русской армии генерала барона П. Н. Врангеля. За границу ушли сотни тысяч наших соотечественников. Уходили люди разных социальных классов, вероисповеданий, национальностей. Уход этих людей породил уникальное явление русской эмиграции - Русского зарубежья. Русский Исход стал великой трагедией нашего народа, причём трагедией обоюдной: трагедией тех, кто уходил из России, и тех, кто в ней оставался.
Врангель сдержал слово и вывез всех, кто выразил о том желание.
Белый флот взял курс на Константинополь - это все суда, которые смогли устоять на воде: 66 вымпелов (18 боевых судов, 26 транспортов и 22 мелких судна), 9 торгово-пассажирских пароходов, мелкие суда торгового флота, почти все частновладельческие судна, а также иностранные (прежде всего французские) корабли, находившиеся в портах Крыма.
Почему Константинополь? Потому что Константинополь, после капитуляции Османской империи, был оккупирован войсками Антанты - военными союзниками России.
Константинополь встретил русских "гостеприимно" - только через неделю разрешили сойти на берег и потребовали роспуска 60-тысячной армии.
Большая часть пассажиров покинула корабли в оккупированном Антантой Константинополе, пополнив ряды белой эмиграции.
Верили, что эвакуация – дело временное, и вскоре они вернутся на родину. Лишь самые прозорливые понимали, что покинули Россию навсегда.
Большая часть пассажиров покинула корабли в оккупированном Антантой Константинополе, пополнив ряды белой эмиграции.
Верили, что эвакуация – дело временное, и вскоре они вернутся на родину. Лишь самые прозорливые понимали, что покинули Россию навсегда.
Как напишет потом историк и философ Русского исхода, М. Назаров:
«Этим людям не было суждено увидеть Россию. Галлиполийское чудо, длившееся около года, было последним подвигом Белой армии. Но им предстояло оказать решающее влияние на становление русской политической эмиграции».
«Этим людям не было суждено увидеть Россию. Галлиполийское чудо, длившееся около года, было последним подвигом Белой армии. Но им предстояло оказать решающее влияние на становление русской политической эмиграции».
"В этих условиях, когда на родине было провозглашено истребление традиции и национального самосознания, на долю тех представителей народа, которые оказались пусть в чужих странах, но в условиях большей свободы и хотя бы частично сохранившихся традиционных ценностей – выпала труднейшая задача: продолжить, в меру возможностей, духовное творчество своей нации".
«Я ушел из Крыма с твердой надеждой, что не вынуждены будем протягивать руку за подаянием, а получим помощь от Франции как должное, за кровь, пролитую в войне, за нашу стойкость и верность общему делу спасения Европы. Правительство Франции, однако, приняло другое решение. Я не могу не считаться с этим и принимаю все меры, чтобы перевести наши войска в славянские земли, где они встретят братский прием».
Петр Николаевич Врангель
главнокомандующим белой Русской Армией
| Уникальные воспоминания вышли вскоре после кончины П.Н. Врангеля под редакцией А.А. фон Лампе. Они подтверждают справедливость девиза этого древнего баронского рода, всегда ставившего честь превыше всего: «Погибаю, но не сдаюсь». Воспоминания генерала Петра Николаевича Врангеля, охватывающие период с 1916 г., кануна революции, до 1920 г., когда на последнем этапе Гражданской войны в России он стал главнокомандующим белой Русской Армией. Материал для каждой главы готовился, по указаниям автора, его личным секретарем Николаем Михайловичем Котляревским (внучатым племянником русского полководца П.С. Котляревского, Героя Кавказской войны 1804-1813 гг.), изучался и продумывался генералом Врангелем, который потом диктовал текст главы своему секретарю и после того еще несколько исправлял написанное, и только в феврале 1928 года, то есть за два месяца до своей безвременной кончины, генерал Врангель принял решение окончательно подготовить свою рукопись к печати. Петр Врангель: Воспоминания. В 2 частях. 1916-1920 |
архивные сокровища
В январе 2020 года на адрес электронной почты читального зала Центральной городской библиотеки им. А. Грина города Феодосия, пришло письмо из Франции от Михаила Борисовича Виноградова. Гражданин Франции, потомок русских эмигрантов, правнук Василия Ксенофонтовича Виноградова (1843–1894) — литератора, краеведа, педагога, первого историка Феодосии, основателя и лучшего директора Феодосийской мужской гимназии, видного общественного деятеля.
Михаил Борисович передал нам электронные копии уникальных архивных документов которые покинули родину ровно 100 лет назад. Из них мы смогли узнать о судьбе его близких, оказавшихся в страшном водовороте истории – две революции, гражданская война, жизнь в эмиграции, ностальгия по покинутой Родине… Открылась драма ещё одной русской семьи, навсегда простившейся с Россией в 1920-м.
Полученные из Франции материалы оказались настолько новыми и интересными, что мы, библиотекари, не могли не поделиться ими с нашими друзьями и коллегами - ведущим историком Крыма, профессором Элеонорой Борисовной Петровой, ведущими научными сотрудниками музея-заповедника «Киммерия М.А.Волошина» и директором картинной галереи им. И.К. Айвазовского. И у нас сразу возникла мысль подготовить книгу, посвящённую семье Виноградовых, и мы приступили к работе, вдохновившись не только новизной и ценностью полученных материалов, но и удивительным отношением к своей исторической Родине тех, кто её навсегда потерял. Во «французской» семье Виноградовых всегда говорили и говорят по-русски. Вывезенный из России архив семья сохранила. Значительная часть его будет представлена в будущем издании...
Историю связанную с эмиграцией единственного сына Василия Ксенофонтовича Виноградова - Михаила Васильевича, мы все-таки, дорогой читатель, представим.
Михаил Борисович передал нам электронные копии уникальных архивных документов которые покинули родину ровно 100 лет назад. Из них мы смогли узнать о судьбе его близких, оказавшихся в страшном водовороте истории – две революции, гражданская война, жизнь в эмиграции, ностальгия по покинутой Родине… Открылась драма ещё одной русской семьи, навсегда простившейся с Россией в 1920-м.
Полученные из Франции материалы оказались настолько новыми и интересными, что мы, библиотекари, не могли не поделиться ими с нашими друзьями и коллегами - ведущим историком Крыма, профессором Элеонорой Борисовной Петровой, ведущими научными сотрудниками музея-заповедника «Киммерия М.А.Волошина» и директором картинной галереи им. И.К. Айвазовского. И у нас сразу возникла мысль подготовить книгу, посвящённую семье Виноградовых, и мы приступили к работе, вдохновившись не только новизной и ценностью полученных материалов, но и удивительным отношением к своей исторической Родине тех, кто её навсегда потерял. Во «французской» семье Виноградовых всегда говорили и говорят по-русски. Вывезенный из России архив семья сохранила. Значительная часть его будет представлена в будущем издании...
Историю связанную с эмиграцией единственного сына Василия Ксенофонтовича Виноградова - Михаила Васильевича, мы все-таки, дорогой читатель, представим.
| Единственный сын Василия Ксенофонтовича Виноградова – Михаил (1 марта 1869, г. Одесса – 1934, г. Париж), блестяще окончив гимназический курс в Феодосии, в 1888 году поступил на учёбу в Институт путей сообщения императора Александра I в Санкт-Петербурге. Это престижное учебное заведение, в которое поступить было очень непросто. Россия с её огромными и далеко не достаточно освоенными территориями нуждалась в специалистах высокого класса, от работы которых зависел прорыв страны в области экономики. По окончании учёбы (1895 г.) Михаил получил профессию инженера-путейца и чин коллежского секретаря (гражданский чин 10 класса Табели о рангах). Впереди была жизнь, наполненная работой, требующей обширных знаний, опыта, терпения, наконец, здоровья. И он строил дороги, мосты, вокзалы. |
М.В.Виноградов работал в Обществе Владикавказской железной дороги. В семейном архиве сохранилось Удостоверение, свидетельствующее о том, что «Михаил Васльевич Виноградов значится в числе лиц, имеющих золотой жетон на право проезда по всему протяжению Владикавказской железной дор<оги> и ея ветвям» (1900 г.).
Несмотря на то что в его паспорте Феодосия значилась местом постоянного проживания, он с семьёй колесил по Северному Кавказу, занимаясь строительством основных веток такого сложного, охватывавшего обширные территории организма, каким была Владикавказская железная дорога.
Общество Владикавказской железной дороги приносило значительный доход – как государству, так и своим сотрудникам. Отсюда и материальное благополучие семьи Виноградовых.
Они имели квартиру в Санкт-Петербурге; Михаил Васильевич приобрёл в Кисловодске дом, а также земельный участок под Новороссийском; в Феодосии за ним оставалась дача на берегу моря, приобретённая ещё Василием Ксенофонтовичем. В 1907 году он приобрёл акции курорта «Ласпи» (город-сад) Общества крымских климатических станций и морских купаний.
В семье подрастал сын Борис, любящая жена, любимая работа...
Они имели квартиру в Санкт-Петербурге; Михаил Васильевич приобрёл в Кисловодске дом, а также земельный участок под Новороссийском; в Феодосии за ним оставалась дача на берегу моря, приобретённая ещё Василием Ксенофонтовичем. В 1907 году он приобрёл акции курорта «Ласпи» (город-сад) Общества крымских климатических станций и морских купаний.
В семье подрастал сын Борис, любящая жена, любимая работа...
Дои в Кисловодске, март 1919 г.
М.В. Виноградов, акварель
1914 - 1917 годы, старший служащий Управления Владикавказской железной дороги, Михаил Васильевич Виноградов проводит большую часть времени в Петербурге. Туда же переезжают его жена и сын Борис, которому в то время было 10 лет.
Вскоре, однако, наступили времена, буквально всё изменившие в жизни семьи Виноградовых.
В ворохе революционных событий Виноградовы приняли решение укрыться на своей даче в Кисловодске. Но революция докатилась и до тех мест. Месяц спустя после большевистского переворота в Петрограде власть в Кисловодске перешла в руки местного Совета.
Как-то утром, много позже (в 1987 г.) вспоминал Борис Михайлович (сын Михаила Васильевича) , давая интервью газете «LeFigaro», он увидел прибывший на вокзал из Петрограда бронепоезд с отрядом моряков; на паровозе – плакат: «Балтийский флот – слава и надежда Революции». В городе появились виселицы; «бывших» и «подозрительных лиц» вешали десятками.
Когда же в Кисловодске появились белые, лучше не стало – тот же хаос, та же жестокость. Переживая за близких, Михаил Васильевич принимает решение покинуть город. В последний день перед отъездом он поднялся с сыном на холм, возвышавшийся над городом, чтобы бросить прощальный взгляд на Кисловодск. Борис вспоминает: «Внизу я заметил пять трупов, болтающихся на виселице. Это были пять красных комиссаров, которых казнили белые».
С отступающей Белой армией члены правления и старшие служащие Управления Владикавказской железной дороги попадают в Новороссийск, откуда с потоком русских эмигрантов отбывают за границу. В 1920 году семья Виноградовых покидает Родину. Конечно, надеясь вернуться…
Когда же в Кисловодске появились белые, лучше не стало – тот же хаос, та же жестокость. Переживая за близких, Михаил Васильевич принимает решение покинуть город. В последний день перед отъездом он поднялся с сыном на холм, возвышавшийся над городом, чтобы бросить прощальный взгляд на Кисловодск. Борис вспоминает: «Внизу я заметил пять трупов, болтающихся на виселице. Это были пять красных комиссаров, которых казнили белые».
С отступающей Белой армией члены правления и старшие служащие Управления Владикавказской железной дороги попадают в Новороссийск, откуда с потоком русских эмигрантов отбывают за границу. В 1920 году семья Виноградовых покидает Родину. Конечно, надеясь вернуться…
В ночь с 9 на 10 марта Новороссийск покинули первые транспорты с войсками. Почти пять тысяч беженцев оказались на британском линкоре «Император Индии».На нём
находился генерал-лейтенант И.П.Романовский. С ним и его семьёй был знаком Михаил
Васильевич. Две недели спустя, 23 марта, Романовского убили в здании русского посольства в Константинополе.
В книге генерал-лейтенанта
А. И. Деникина "Очерки русской смуты" есть глава посвященная Новороссийской катастрофе — эвакуации Вооружённых сил юга России и беженцев из Новороссийска в марте 1920 года. Мы можем себе лишь только представить с каким ужасом пришлось столкнуться Михаилу Васильевичу, чтобы спасти свою семью.
находился генерал-лейтенант И.П.Романовский. С ним и его семьёй был знаком Михаил
Васильевич. Две недели спустя, 23 марта, Романовского убили в здании русского посольства в Константинополе.
В книге генерал-лейтенанта
А. И. Деникина "Очерки русской смуты" есть глава посвященная Новороссийской катастрофе — эвакуации Вооружённых сил юга России и беженцев из Новороссийска в марте 1920 года. Мы можем себе лишь только представить с каким ужасом пришлось столкнуться Михаилу Васильевичу, чтобы спасти свою семью.
Британский линкор «Бургмейстер Шредер».
Карандашный рисунок, сделанный М.В. Виноградовым в Новороссийске с борта корабля «Император Индии». 10 марта 1920 г.
Учёный-богослов, очевидец русского исхода В.А.Маевский писал: «Измождённые душой и телом, со страшными воспоминаниями, с опустошением в душе и сердце, русские изгнанники, прежде всего, должны были оправиться от страшных воспоминаний». Они должны были достойно сохранить свою жизнь «до нового воскресения России»
Мужчин семьи Виноградовых всегда отличала одна особенность - они были потрясающими отцами. Михаил Васильевич Виноградов приложил все усилия, чтобы его сын, Борис получил образование уже за границей. В Белграде, Борис продолжил учёбу, поступив в Реальное училище Министерства народного просвещения. Забегая вперед скажу, что с 1960 до 1971 года Борис Михайлович работал в научно-исследовательском институте – Комиссариате по атомной энергии, институт Сакле.
Семья участвует в культурной жизни русской эмиграции, в организации спектаклей, выставок, сохраняя и поддерживая русскую культуру. Михаил Васильевия был прекрасным художником, а его сын Борис пробовал себя на литературном поприще, хотя по профессии и образованию они были связаны с точными науками.
Мужчин семьи Виноградовых всегда отличала одна особенность - они были потрясающими отцами. Михаил Васильевич Виноградов приложил все усилия, чтобы его сын, Борис получил образование уже за границей. В Белграде, Борис продолжил учёбу, поступив в Реальное училище Министерства народного просвещения. Забегая вперед скажу, что с 1960 до 1971 года Борис Михайлович работал в научно-исследовательском институте – Комиссариате по атомной энергии, институт Сакле.
Семья участвует в культурной жизни русской эмиграции, в организации спектаклей, выставок, сохраняя и поддерживая русскую культуру. Михаил Васильевия был прекрасным художником, а его сын Борис пробовал себя на литературном поприще, хотя по профессии и образованию они были связаны с точными науками.
Портрет Михаила Васильевича Виноградова выполнен З. Романовской
Карандашный рисунок. 1922 г. Из архива Виноградовых
Остров Тузла. Керченский пролив.
Покидая Отечество
Вид с корабля, рисунок М.В. Виноградова, март 1920 г.
Константинополь
Вид с корабля, рисунок М.В. Виноградова, март 1920 г.
Белград 1920 - 1928
Вдали от Родины
Для многих беженцев, покинувших Россию вместе с Белой армией, вопрос о выезде в Югославию (в 1918 г. было образовано Королевство сербов, хорватов и словенцева – СХС; с 1929 г. – Королевство Югославия) решался уже в Константинополе (Турция)»
«Королевство сербов, хорватов и словенцев… представляло собой то редкое исключение, где квалифицированная русская интеллигенция (профессора, врачи, инженеры) была особенно востребована и где она нашла применение своим силам, сообразно своей квалификации. Молодое славянское государство испытывало острый дефицит квалифицированных кадров, связанный с большими утратами собственной интеллигенции в прошедших войнах.., а также – с катастрофически низким образовательным уровнем населения… В лице русских эмигрантов Югославия получила готовых специалистов»
«Королевство сербов, хорватов и словенцев… представляло собой то редкое исключение, где квалифицированная русская интеллигенция (профессора, врачи, инженеры) была особенно востребована и где она нашла применение своим силам, сообразно своей квалификации. Молодое славянское государство испытывало острый дефицит квалифицированных кадров, связанный с большими утратами собственной интеллигенции в прошедших войнах.., а также – с катастрофически низким образовательным уровнем населения… В лице русских эмигрантов Югославия получила готовых специалистов»
Покинув родные пенаты, Виноградовы оказались в Королевстве СХС, где была особенно многочисленной русская диаспора и где были созданы самые благоприятные условия для учёбы и занятия наукой беженцев из России. Михаил Васильевич вошёл в одну из организаций русских эмигрантов – «Югославский Союз русских инженеров», созданный в 1920 году.
Как жилось им на чужбине?
В 1921 году пятнадцатилетний Борис Виноградов (сын Михаила Васильевича), очевидец страшных событий на покинутой Родине, пишет поэму «Когда пред Вечною Судьбою…» – крик души юноши, свидетельство его тонкой душевной организации и философского склада ума. «Стихий неведанная сила» разлучила его «с средой привычною – земной», «предсмертною истерзан мукой» он и не в силах разобратьсяв своих чувствах:
Все перлы знанья человека,
Все достижения его,
К чему стремился он от века,
Что кропотливо создавал…
Всё, до ничтожного гвоздя,
Улыбка вечности сравняла…
И в этом вихре всё ничто:
И то, что некогда блистало,
Имело силу, блеск и власть,
Пред чем Вселенная склонялась,
То здесь ничтожнейшая часть,
Что меж другими затерялась…
Все перлы знанья человека,
Все достижения его,
К чему стремился он от века,
Что кропотливо создавал…
Всё, до ничтожного гвоздя,
Улыбка вечности сравняла…
И в этом вихре всё ничто:
И то, что некогда блистало,
Имело силу, блеск и власть,
Пред чем Вселенная склонялась,
То здесь ничтожнейшая часть,
Что меж другими затерялась…
М.В.Виноградов. Северный Кавказ. Холст, масло.
Картина, написанная в эмиграции. Из архива Виноградовых
Отдушиной была живопись
В семье Виноградовых сохранились рисунки и картины Михаила Васильевича, и в них угадывается школа крымских художников-маринистов.
Михаил Виноградов, конечно, был знаком с её основателем – Иваном Константиновичем Айвазовским, ведь тот был попечителем Феодосийской гимназии и добрым знакомым его отца.Вместе с другими гимназистами посещал дом, мастерскую маэстро, получал от него в дар рисунки. Не исключено и то, что был его учеником, ведь на карандашных рисунках и написанных маслом картинах Михаил Виноградов изображал море и горы – излюбленные сюжеты Айвазовского и его учеников.
По прошествии многих лет, незадолго до смерти Михаил Васильевич по памяти рисовал виды пленительной своей неброской красотой Киммерии, чертил карты, планы навсегда покинутых родных мест.
А вот стены домов (квартир), в которых Михаил Васильевич жил со своей семьёй, везде – в Кисловодске, Белграде, Париже – он украшал собственными картинами, сделанными масляными красками, с видами Северного Кавказа, где ему довелось работать и много ездить. (К сожалению, картины, написанные в России, ему не удалось вывести за границу, и они затерялись. А те, что доныне хранятся в семье Виноградовых, написаны уже в эмиграции.)
Париж 1928 - 1934
В 1928 году семья переезжает во Францию, в Париж. Михаил Васильевич активно общается с русскими эмигрантами. Делится воспоминаниями о городе детства – Феодосии. Рассказывает об одном интереснейшем эксперименте по добычи пресной воды – так называемой Чаше Зибольда. В начале XX века на вершине горы Тепе-Оба феодосийский лесничий и изобретатель Фёдор Иванович Зибольд построил конденсатор для получения воды из воздуха.
Благодаря Михаилу Васильевичу об этом стало известно французским учёным. В начале 1930-х годов на юге Франции, в местечке Транс-ан-Прованс, по образцу конденсатора Зибольда была построена установка «Zieboldmachine». Об этом феодосийцы узнали много времени спустя, когда в Феодосию прибыла группа французских учёных из Лаборатории по проблемам конденсации влаги и Центра античных исследований по проблемам Причерноморья в целях выявления остатков конденсатора и проверки идеи Ф.И.Зибольда.
На карандашных рисунках того времени. из архива Виноградовых, – красивые места, расположенные недалеко от Феодосии. В подписях, сделанных к нескольким рисункам, Михаил Васильевич упоминает имение Константина Константиновича Шевекова, располагавшегося в Тумановой балке, что между Коктебелем и Отузами (ныне поселок Щебетовка). В этом имении Михаил Виноградов не просто бывал, там он «провёл лучшие дни юности», в памяти навсегда сохранились великолепные пейзажи крымского побережья в районе вулканического массива Карадага. Много лет спустя он без труда воспроизвёл на бумаге Карадаг и уникальную скалу-арку «Золотые ворота», Туманову балку с имением К.К.Шевекова, мыс Киик-Атламу и Кизил-Ташский монастырь.
Михаил Васильевич оказался за границей в немолодом возрасте, бóльшая часть его жизни прошла на Родине, и память о ней была сильна.
Он надеялся, что когда-нибудь родные места увидит сын Борис. И незадолго до смерти он оставил семье воспоминания о Крыме, о Феодосии в рисунках и чертежах, сделанных им по памяти в 1932 и 1933 годах.
Это очень точные изображения Крымского полуострова и Феодосии. Которые наверняка вызовут интерес у историков и краеведов.
Он надеялся, что когда-нибудь родные места увидит сын Борис. И незадолго до смерти он оставил семье воспоминания о Крыме, о Феодосии в рисунках и чертежах, сделанных им по памяти в 1932 и 1933 годах.
Это очень точные изображения Крымского полуострова и Феодосии. Которые наверняка вызовут интерес у историков и краеведов.
последние рисунки - схемы м.в. виноградова
Крымский полуостров. Феодосия. Родные пенаты.
Возможно нам, современным людям, покажется что в этих рисунках ничего необычно нет, но... представьте себе что в 1932 году в Париже, как впрочем и во всем мире, не было интернета, да и скорее всего в семье географической карты Крыма под рукой не было а память о Отечестве, о малой Родине, Михаил Васильевич очень хотел передать своим потомкам...
На этой карте Феодосии до 1890 года обозначена дача Василия Ксенофонтович Виноградова, отца Михаила Васильевича. По ней же мы узнаем что семья Виноградовых и семья Айвазовских были соседями.
Очень личная и трогательная подпись под №15 - новое здание мужской гимназии (где до недавнего времени находилась Феодосийская финансовая академия). Михаил пишет своему сыну Борису что в гимназии должен сохраниться портрет его папы, вот так не отца, а именно папы, который прослужил директором гимназии 23 года.
Нужно сказать что в семье Виноградовых были сохранены традиции русского воспитания и и образования, все потомки прекрасно говорят и пишут на русском языке, Михаилу Васильевичу удалось вывести документы и фотографии семьи, но не фотографию отца, о чем он видимо очень сожалел.
Нужно сказать что в семье Виноградовых были сохранены традиции русского воспитания и и образования, все потомки прекрасно говорят и пишут на русском языке, Михаилу Васильевичу удалось вывести документы и фотографии семьи, но не фотографию отца, о чем он видимо очень сожалел.
Участок и дом семьи Виноградовых в Феодосии до и после постройки порта и железной дороги.
Нужно отметить что после 1890 года участок значительно увеличился и это дало возможность построить большой и уютный дом.
Нужно отметить что после 1890 года участок значительно увеличился и это дало возможность построить большой и уютный дом.
Есть очень подробная схема - описание дома В.К. Виноградова.
Небольшие заметки, свидетельствуют о том, что у Виноградовых вдоль «шоссе из города Ф<еодосии> в Керчь» («впоследствии Екатерининский проспект»; ныне проспект Айвазовского), близ моря с песчаным пляжем («дно моря бархатистое, без малейшего камушка и очень пологое») имелся дачный участок с виноградником и «домиком» (в нём еще проживала семья сестры Василия Ксенофонтовича — Евлампии; её старший сын Николай учился в гимназии вместе с Михаилом Виноградовым). Михаил Васильевич отметил, что участок был за городом, а «в 1900 году оказался в центре нового города».
Рядом (южнее, тоже вдоль моря) находился участок Егора Семёновича Каменского, брата жены Василия Ксенофонтовича - Софьи Семёновны, Михаил Васильевич называет его своим дядей и указывает на участке частную маленькую купальню Каменского.
Рядом (южнее, тоже вдоль моря) находился участок Егора Семёновича Каменского, брата жены Василия Ксенофонтовича - Софьи Семёновны, Михаил Васильевич называет его своим дядей и указывает на участке частную маленькую купальню Каменского.
На схеме-описания дома В.К. Виноградова 1890 - 1910 годов, мы видим что это уже большой и полноценный жилой двухэтажный дом и на участке выделено место для небольшого летнего домика где Михаил Васильевич Виноградов проводил отпуск со своей семьей. Немаловажная деталь в описании и схеме - подпорная стена.
При изучении карты Феодосии, из издания
А. Безчинского "Путеводитель по Крыму" ( М. 1908. 416 с.), мы можем предположить что участок на котором располагался дом Василия Ксенофонтовича Виноградова обозначен № 205 (Дом и галерея И.К. Айвазовского под № 14)
А. Безчинского "Путеводитель по Крыму" ( М. 1908. 416 с.), мы можем предположить что участок на котором располагался дом Василия Ксенофонтовича Виноградова обозначен № 205 (Дом и галерея И.К. Айвазовского под № 14)
В сети Интернет была выложена фотография Феодосии периода до постройки порта и железной дороги, сделанная с балкона дома Ивана Константиновича Айвазовского.
Дом указанный стрелочкой очень может быть домом семьи Виноградовых
Впоследствии участок с домом был продан (это указано Михаилом Васильевичем в схеме-описания дома 1890 - 1910) и на этом месте теперь расположены корпуса санатория "Восход", бывшие в дореволюционное время дачами состоятельных людей Феодосии: Дача Хаджи и дача Модерн.
Это конечно всего лишь предположение основанное на описании сделанном к схемам дома, посмотрите внимательно при увеличении снимка: опорная стена вокруг дома, впереди треугольный участок, как у Е.С. Каменского и в море, совсем маленькая частная купальня.
Это конечно всего лишь предположение основанное на описании сделанном к схемам дома, посмотрите внимательно при увеличении снимка: опорная стена вокруг дома, впереди треугольный участок, как у Е.С. Каменского и в море, совсем маленькая частная купальня.
Дорогие читатели, эта удивительная детективно-библиографическая история получила поддержку от руководителя проекта от партии «Единая Россия» «Культура малой Родины» Светланы Николаевны Гевчук и Министра культуры Республики Крым Арины Вадимовны Новосельской - коллективная монография «Василий Виноградов. Моя древняя Феодосия» будет издана в 2021 году!
В конце ноября (дата еще уточняется) текущего года, в музее Марины и Анастасии Цветаевых (г. Феодосия) откроется выставка архивных документов, которые покинули родину ровно 100 лет назад, «Феодосийцы в истории России. История семьи Виноградовых» (из французского архива семьи Виноградовых) и пройдет онлайн-конференция с потомками русских эмигрантов «Я и Россия связаны судьбой», посвященная 100- летию окончания Гражданской войны в Крыму и исходу Русской армии и флота из Крыма.
На долгие десятилетия народ наш оказался разделен. Между ними пролегла пропасть непримиримой вражды. Между тем, большинство людей и в России, и в эмиграции понимают, что воссоединение двух частей некогда единого народа жизненно необходимо.
Чтобы достичь такого единения, сообща прокладывать путь России в будущее, необходимо понять, что с нами произошло 100 лет тому назад. Это поможет верному развитию нашей страны - на основе сохранения своей исконной культурно-исторической идентичности, сохранения духовно-нравственных ценностей и лучших национальных традиций.
Чтобы достичь такого единения, сообща прокладывать путь России в будущее, необходимо понять, что с нами произошло 100 лет тому назад. Это поможет верному развитию нашей страны - на основе сохранения своей исконной культурно-исторической идентичности, сохранения духовно-нравственных ценностей и лучших национальных традиций.
Контакты
Центральная городская библиотека им. А. Грина
http://feolib.crimealib.ru
http://feolib.crimealib.ru
г. Феодосия, ул. Кирова,2
